Николай Сергеевич Давиденков родился в 1916 году в Харькове в семье профессора Харьковского женского медицинского института, ставшего впоследствии известным российским неврапатологом, академиком АМН, Сергея Николаевича Давиденкова. С 1932 года семья Давиденковых жила в Ленинграде, где Сергей Николаевич заведовал кафедрой нервных болезней Института усовершенствования врачей, а Николай учился на биологическом факультете Ленинградского университета. Уже в это время проявились его разносторонние таланты – кроме науки он увлечен поэзией, прекрасно рисует. Казалось молодого человека ждет прекрасное будующее, но в 1937 году органами НКВД разрабатывается сценарий так называемой "Ленинградской студенческой террорестической организации". Членом одной из "террористических групп" по воле следователей стал студент Николай Давиденков. Каким образом назначались кандидаты на роли террористов неизвестно. К этому времени Давиденков был знаком с Анной Ахматовой, сын которой Лев Гумилев проходил по делу как один из трех руководителей "террористической организации". Возможно это как-то повлияло на арест Николая в начале 1938 года. Кстати, какое то время он находился в одной камере с Гумилевым и там они подружились. Методы следствия тех лет известны – избиения, лишение сна, непрекращающиеся допросы стоя в течение нескольких суток с постоянно сменяющимися следователями с целью получения "царицы доказательств" – признания. Неудивительно, что такие признания были получены и хотя на суде в сентябре 1938 года все подсудимые заявили, что их показания сочинены следователями и подписаны под пытками, особого эффекта это не произвело. Ответ Председателя суда Грачева был короток: "Вы клевещете на органы НКВД!".
          Несмотря на очевидную состряпанность дела, отсутствие свидетелей и доказательств, суд признал студентов виновными по статьям 58–10 (контрреволюционная агитация и пропаганда) и 58–11 (групповая террористическая деятельность). Николай Давиденков был был осужден на 8 лет лагерей.
          Но к этому времени Ежова сменил Берия, началась очередная чистка рядов НКВД. Это привело к тому, что приговор по делу "Ленинградской студенческой террорестической организации", слепленному невероятно невежественно даже для того времени, не был утвержден военной коллегией Верховного суда СССР и дело отправлено на доследование. Судьба Давиденкова и его товарищей окончательно решилась на заседании судебной коллегии по уголовным делам Леноблсуда 28–29 июня 1939 г. Они были оправданы и освобождены из под стражи.
          Восстановится в университете Николаю Давиденкову не удалось. Успев в начале 1941 года с освободившимся к этому времени Борисом Быковым выпустить книжечку для детей "Правда и ложь", изданную с рисунками Давиденкова Домом занимательной науки, где в действительно занимательной форме давались сведения о биологии, Давиденков был призван в армию. Служил во Львове, прислал друзьям несколько писем с описанием порядков, царивших в армии. Затем война, пленение в боях под Минском.
          Находясь в плену Давиденков вступил в РОА (Русскую освободительную армию) генерала Власова, так как считал “главное сейчас — это сбросить Сталина и большевиков”, но в 1944 году разорвал с РОА, познакомившись с генералом-эмигрантом Красновым и стал корреспондентом газеты “Казачья лава”. Во Франции и в Бельгии он выступал с антибольшевистскими лекциями перед русскими эмигрантами. Его воспоминания были опубликованы в “Парижском вестнике" под псевдонимом “Николай Анин”. В Бельгии Давиденков женился на русской девушке, эмигрантке.
          В 1945 годув Николай Давиденков месте с тысячами казаков был выдан англичанами советским властям, этапирован в Сибирь и осужден на 10 лет лагерей. Затем его судят вторично за “подготовку побега в Китай”, потом — за расклеивание на бараках листовок с распечаткой передачи “Голос Америки”. Из тюремного вагона ему удается бросить прощальное письмо, чудом дошедшее до Лидии Чуковской: “Дорогая Лидия Корнеевна! К сожалению, совершенно невозможно описывать здесь невероятную мою жизнь за эти годы, а то бы это письмо превратилось в бесконечную и бесплодную исповедь. Цель у меня другая: за десять лет, что я Вас не видал, кое-что у меня сделано… Прошу Вас, прочтите и, если можно, сохраните эти стихи…”
Есть упоминание о Николае Давиденкове в “Архипелаге Гулаг” А. Солженицына (Ч. III, гл. 18).
          В 1950 году после возврата нормы УК о смертной казни, Давиденков по приговору военного трибунала Северо-Кавказского военного округа, по ст. 58-16 ("Измена Родине") был расстрелян.